А сколько лет твоим родителям?

Десять дней назад моему папа исполнилось N лет. Сегодня моей маме исполнилось N лет.
Я пишу "N" не для того, чтобы скрыть эти шокирующие цифры, а потому что мне они безразличны.

Моему папе около 40. Потому что для меня, пятиклассницы, 40 кажется самым авторитетным и внушительным возрастом. Ведь до 40 - неспешный подъем к зрелости, а после 40 - пологий спуск в старость, так мне казалось. ..

Его внушительность всегда удивляла: я не понимала, как маленькие мальчики , с которыми я сижу за одной партой, могут вырасти в таких больших дядей как мой папа; не понимала, как он столько всего помнит и как всегда знает правильный ответ; не понимала, как он с первого раза делает то, что у меня не получается и с десятого...

Моей маме 37. Я отчетливо помню, как именно в этот ее день рождения я торопливо побежала в соседнюю комнату, чтобы поскорее увидеть позврослевшую маму, которая как мне казалось, в свой 37 день рождения станет какой-то другой, особенной... Она сидела в кресле, аккуратно накручивая волосы, и была, конечно, особенной, -  она была моей любимой мамой.
Но ничуть не другой.


Иногда, замечая следы времени на лицах или судьбах родителей, я словно просыпаюсь ото сна - от того, где мама накручивает волосы в кресле , а яркий дневной свет заливает ее родное лицо, и где папа, возвышаясь надо мной всей своей внушительной личностью,  шутит, что родился уже взрослым и в костюме. На секунду я позволяю себе думать, что действительность даёт мне пощёчину, заставляя меня пробудиться, но я вовремя осознаю, что сон - это думать, что мои родители не те, кем я их вижу, ибо единственная реальность возраста - это мама, накручивающая волосы в кресле на свой 37 день рождения, и папа, заставляющий распахивать глаза с детской верой в его внушительный авторитет.


P.S. Я слишком стеснительна для некоторых жестов, поэтому из моих глаз не брызнули миллилитры слёз радости, мои руки не брали других рук в порывах откровения, а десятки объятий не сомкнулись от безотчетной трогательности.
Возможно, поэтому я пишу эти строки, а не говорю их в своём поздравлении.

Дорогие мама и папа, действительность с её уродливыми медицинскими центрами, ответственностью единственной дочки, плотно взявшей меня в кольцо, и вашими же словами на вооружении убеждает меня беспокоиться о вашем возрасте, что я и делаю иногда, но в большинство же дней я более легкомысленна - маме 37, а папе около 40 - простите!