Симптомы моей болезни

     Недавно я заболела.

Это я поняла, когда меня соблазнял свои аппетитным видом помидор  а не Джейсон Стэтхем как многие подумали

Нет, в Кащенко мне пока не бронируйте, ведь дело совсем не в том, что овощи входят со мной в контакт, а совсем-совсем в другом...








Человеку, знакомому со мной чуть больше дежурных фраз и вежливого обсуждения повышения налогов в Венесуэле, наверняка известно, что мое небольшое, но пылкое сердце и органы других систем принадлежит огурцам.

О-гур-цам. А меня соблазняет помидор. И успешно. Какого черта?!

Я забеспокоилась. Как всякий больной, я решила провести полное обследование и вот какие симптомы я обнаружила:

 Моя насквозь летняя душа соскучилась по осени.
Мой через край солнечный мозг рисует картинки опавших листьев, капель серого дождя на стекле и хмурого, недовольного утра.
Преданная жаре до кончиков пальцев, я этими же кончиками как будто чувствую прикосновения кружки горячего чая, ноги чувствуют уют теплого пледа, а голова - унылую прохладу воздуха.




Я всегда принадлежала прозе, я ее боготворила, если она хорошая и с обидой хмурила лоб, если она плохая.
(От разочарования)
Так было ровно до того дня, когда я столкнулась, глаза к строкам, с  Цветаевой.
С первых рифм. Навечно.
 Моя душа поет Мариной Ивановной.











А еще я уверенно стояла на материке под названием Мои принципы. Вообще-то это был всего лишь островок, но мне, маленькой и довольно наивной, он казался чуть ли не всем глобусом.
Я топала ногами и отчаянно жестикулировала, доказывая, что самое важное, всегда вот так вот крепко на них стоять, никому не отдавать и не менять ни на кружку молока, ни на Дон Периньон 1993 года.
Сейчас я понимаю, что жизнь больше наших принципов.
Хотя ногами топать бросить никак не могу.



                                                                                   
С некоторых пор я плачу.
Не то чтобы я такими вещами раньше не занималась, просто сейчас для меня расплакаться так же легко как в пробку попасть. И сорт моих слез особый - кинематографический.
Короче, знаете баб, которые ревут, когда Дон Педро ушел от своей Марианны на 55-ой минуте какой-нибудь остросюжетной мелодрамы? Так вот, это я. Причем мне неважно, хорошая лента, не очень хорошая или совсем не хорошая.
Есть шанс пустить слезу - я им воспользуюсь.


А еще знаете таких девушек, которые, укрывшись в кафе от палящего солнца, небрежно поправляют волосы и так же небрежно бросают официанту: "Апельсиновый фреш" ? Плавали, знаем. Опять же - не мой случай. Был у меня в детстве затяжной соковый угар (он кстати наступил после того, как я одно время сидела на компоте), после этого на соки я бросала взгляды довольно равнодушные, а на яблочный - даже с некоторой долей презрения. Так было пока Анапа любезно не угостила меня свежевыжатым киви с яблоком.. А потом грушевым. И апельсиновым. И ананасовым. Раз 15.

 Болезнь прогрессировала.
 Инфекция изменения. Вирус развития/деградации.  Кто придумал, что люди не меняются?
 Кто это выдумал, что может и можно нарастить себе "мяса", но "хребет" останется неизменным, когда Цветаева меня строчками по всему позвоночнику, вперед или влево?
Это какой такой архитектор решил, что фундамент - он лет с 5 с вами один и тот же, какие бы вы башенки не построили, когда новые принципы все мои башенки сносят?
Не верьте. Все возможно, пока ты управляешь своим умом, только он определяет тебя - можно ли тебе прогибаться под этот изменчивый мир или нет.